— Александр Григорьевич, так случилось, что в XXI веке хоккейные клубы Кольского полуострова не участвуют во Всероссийских соревнованиях, а ведь когда-то они были представлены довольно широко.
— Мурманск, Оленегорск, Апатиты немало поиграли на приличном уровне в былые годы. В 70-е «Апатитстрой» дотягивался до призов второй лиги; в следующем десятилетии оленегорская «Звезда» ворвалась в подъэлитный эшелон ледового спорта, входила в тридцатку лучших дружин Советского Союза; ну а с наступлением российской эпохи «Горняк» стал участвовать в Открытом первенстве страны среди коллективов Высшей лиги. Команда не раз пробивалась в финальный турнир и раунды плей-офф, а наивысшим достижением является четвертьфинальное противостояние 1995го года с нижнекамским «Нефтехимиком», ставшим в том сезоне Чемпионом России.
— Именно «Горняк» стал главной командой Вашей жизни?
— Можно сказать и так. Я приехал на Север в 17 лет, да так тут и остался. Хоккей в Оленегорске тогда только зарождался, команда мастеров существовала лишь третий год. Первая пара лет ушла, видимо, на становление, набор опыта и мастерства, но вскоре пришли первые успехи. В 1978-м году «Горняк» уверенно первенствовал в своей зоне класса «Б».
— Что представлял собой этот позабытый сегодня дивизион?
— Если брать строго арифметически, посчитать число клубов тогда и сейчас, то, думаю, это, примерно, уровень нынешней ВХЛ-Б. А по мастерству, боюсь показаться не-объективным, но считаю, что нынешние примы вряд ли смогли бы на равных соперничать с тогдашними лидерами. Хотя, конечно, хоккей сильно изменился, и подобные сравнения могут быть не вполне корректными.
География лиги была широкой. Взять одну только нашу зону — тут и Литва, и Эстония, и Заполярье, и Подмосковье, и Урал. С материально-технической стороной дела во многих городах был полный порядок. К примеру, в том же Оленегорске, с его двадцатью тысячами жителей, был построен Ледовый дворец вместимостью 5000 зрителей. Команду содержал местный горно-обогатительный комбинат, и его директор — Виктор Панкрушин, ярый болельщик спорта – сумел пробить такое строительство. Было даже специальное постановление ЦК партии по этому поводу. Хотя считалось, что крытые сооружения с искусственным
льдом могут иметь лишь города с полумиллионным населением.
— Крытый дворец — это хорошо. А как происходило формирование команды? Ведь в небольшом городке не найти в одночасье три десятка мастеров. Даже по мановению волшебной палочки, тем паче по партийной директиве.
— Первоначально, конечно, большинство составляли приезжие спортсмены, но со временем стала давать плоды и своя группа подготовки. На Север вообще ехали две категории людей. Первые, как поется в песне: «за туманом», то есть за романтикой. Вторые — за длинным рублем.
Примерно та же картина и в хоккее. На периферии имелось немало команд, имевших славу этаких «кормушек». Заработки в них зачастую были выше, чем в столичных грандах. Спортсмен фиктивно оформлялся на предприятие, содержавшее клуб, получал повышенную ставку и различные доплаты; хотя, разумеется, и дня не стоял у станка, не спускался в забой, не парился у мартена.
— А что Вас побудило рвануть за Полярный круг — романтика или поиск заработка?
— Я только школу закончил. О больших деньгах в этом возрасте еще не думаешь. Просто хотел играть в хоккей. Он с детства занимал все мое время, все мое пространство, все мысли. К 6 утра с огромным баулом спешил через полгорода на тренировку со своим возрастом, потом катался и со старшими, и с младшими. Признаюсь со стыдом, что на уроках был нечастым гостем. Раз прибегаю домой, портфель бросаю, а мама мне вопрос: «Как в школе, какие оценки?». «Да все нормально, — отвечаю, — а оценок нет, не спрашивали». «Что задали?», — не прекращается допрос. «Не успел записать, позже перепишу у соседа». И тут мама достает припасенный козырь: «Встретила сегодня твою классную даму, она интересуется, когда ты со сборов вернешься».
Ох, и досталось мне в тот раз на орехи. Я же в школе свои прогулы объяснял поездками на соревнования и в тренировочные лагеря. А в другой раз родительская длань настигла меня, когда притащил домой станок для заточки коньков. Спрятал его под кровать, чтоб не заругали, и правил лезвия всем друзьям. Тайна открылась, когда из Горэнерго пришли снимать показания электросчетчика; я ж не знал, что «рация» так «мотает» (смеется).
— Вы еще не рассказали, где впервые познакомились с клюшкой и шайбой.
— Вырос в Ижевске. У нас была очень талантливая команда из ребят 19 58 59-го годов рождения; недаром шесть человек позже профессионально играли в хоккей. Мы были одной большой семьей. Из нашей дружной компании вышли криминальный авторитет, известный адвокат и заслуженный тренер России.
— Заслуженный тренер — это, очевидно, знаменитый Мисхат Фахрутдинов?
— Точно, он.
— Каким лучший рулевой BXЛ сезона 2010/11 запомнился по детству?
— Мы звали его Грифель. Стройный, подвижный, энергичный. Он был у нас капитаном.
— Легко ли дался Вам переход из юношеского хоккея во взрослый?
— Вообще никаких проблем. Начало предсезонки прошел дома, а когда наступил этап ледовой подготовки, прибыл в Череповец, где «Горняк» проводил свои сборы. Уже через несколько дней я был зачислен в штат. Игра, что называется, «пошла» сразу. Легко закрепился в основе. Адаптации способствовало и то, что я был не одинок, со мной приехали мои однокашники-земляки.
— Как старожилы приняли новичков?
— Не скажу, что все были рады. Никто не собирался добровольно уступать свое место в составе и, соответственно, в платежной ведомости. И димедрол подсыпали в водку, и разное другое устраивали. Кто-то сравнил хоккейную команду с волчьей стаей. Соглашусь, в этих словах есть изрядная доля истины. И там, и там выживает сильнейший, потому возникают стычки, конфликты, борьба интересов; но против соперника вся стая (или вся команда) должна быть единой и сплоченной. Иначе — поражение. Если кто-то начинает тянуть одеяло на себя, ставит личное выше общего — здоровый коллектив от него избавится. Один такой — Александр Сушков, чемпион Европы среди юниоров 1973-го года, игрок питерского СКА; все ворчал в мой адрес, возмущался: «Приехал тут какой-то удмурт». Недоволен был. Так и не заиграл больше.
— Триумфатор европейского первенства, пусть даже юниорского, не сумел заиграть в низшей лиге?
— Многое зависит от психологического настроя, от того, с какими мыслями человек едет в провинцию, в эти самые низшие лиги. Если он думает, что после медалей и фанфар будет тут всех на одном коньке обыгрывать, пусть лучше сразу меняет профессию. В командах, подобных «Горняку», появлялось немало ребят из Москвы и Ленинграда. Надо признать, талантливых, выпускников ведущих спортшкол. Закрепиться в Элите они по каким-то причинам не сумели; может, характера не хватило, может, здоровья или еще чего-то. Многим из них казалось, что уж в классе «Б»-то они сейчас развернутся, нос задирали. А на деле получалось, что приезжает этот москвич куда-нибудь в Архангельск или Апатиты, а там на его прошлую прописку никто смотреть не собирался. Раз-другой у борта хлопнут, на силовой поймают – глядишь, потек «звездулька». Надолго такие не задерживались.
Но были и противоположные примеры. Скажем, Михаил Бутурлин. Впоследствии известный судья и отец двоих сыновей-хоккеистов, старший из которых, как и родитель, стал арбитром. Но это позже, а сперва Бутурлин-старший, коренной столичный житель, сполна хлебнул северной романтики, служил на флоте, играл на область за «Шторм» из Ваенги; на границе 70-80-х мы вместе выступали за Оленегорск. Васильич не скис, не сломался, наоборот, заматерел. Заслужил приглашение из Ярославля, где регулярно входил в число лучших снайперов, и даже попал в состав сборной РСФСР
— С кем еще из известных людей свело Вас Заполярье?
— Моим партнером был Кен Драйден.
— Шутка?
— Шутка (смеется). Это я об Александре Кутявине, своем земляке. Он немного старше меня, но его с юности все звали по отчеству – Юрьич. Очень талантливый голкипер, привлекался в юниорскую сборную, где рассматривался наравне с Мышкиным. Перспективы были многообещающими. Но один эпизод, начинавшийся как шутка, едва не стоил ему жизни. Как-то на тренировке Юрьич решил покуражиться. Скинул маску, шлем, оперся на клюшку в позе мыслителя — ну точь-в-точь легенда «Монреаля». А тут Вадя Сибирко от синей — щелк, на пятачке кто-то клюшку подставил — чик, и шайба Юрьичу прямо в лоб — хлоп. Как стоял — так и рухнул. Трещина в лобной кости. Директор Ледового в ужасе за голову схватился: «Убийство!» Слава Богу, живой остался, но доктора свой приговор выдали неумолимый: «О хоккее не может быть и речи». Однако через год этот мужественный спортсмен вновь защищал ворота. Героический человек.
— В 1982-м году «Горняк» расформировали.
— Это совпало с ликвидацией класса «Б». Но город без хоккея не остался, сюда перебазировался фарм-клуб питерского СКА — «Звезда». Основу составляли военнослужащие хоккеисты, не проходящие в состав главной команды Ленинградского военного округа. Много серьезных имен: Валерий Гудожников, Андрей Фукс, будущий игрок сборной Союза Игорь Масленников, нынешний наставник «Рязани» Вячеслав Уваев. Здесь же два армейских года провел отец Лео Комарова — Александр.
— Однако через несколько лет «Лапландия» (такое имя получила оленегорская спортивная арена) все же опустела.
— Ненадолго. Вскоре был воссоздан «Горняк». Да и детская школа не прекращала свою работу. Возрождение команды мастеров дало новый импульс потоку мальчишек. В этот период постигали азы хоккейной науки заметные сегодня в КХЛ и ВХЛ Никита Выглазов, Дмитрий Поляков, Максим и Павел Поповы, Дмитрий Потякин.
— А самым известным хоккейным оленегорцем, видимо, стоит признать Дмитрия Власенкова?
— Дима – яркий представитель российской хоккейной глубинки, где невозможно раскрыться по-настоящему в любимой игре, вовремя не уехав оттуда. В спорте мальчишки мужают быстрее и вырастают очень скоро в настоящих мужчин. Но если взрослой команды нет – значит, нет перспектив. Поэтому дети уезжают; кто в Ярославль, кто в Москву, кто в Нижний Новгород. А талантыто есть. Но с конца 90-х во всем регионе нет ни одной команды хотя бы в турнире МХЛ. Вслед за «Горняком» сгинул и барахтавшийся во второй лиге «Севморпуть» из областного центра.
— Чем же сегодня довольствуются мурманчане и жители других городов?
— В «нулевые» большой популярностью у болельщиков пользовался Чемпионат области. Кстати, это всегда было неслабое соревнование. В свое время пересекался тут с Виктором — отцом трехкратного обладателя Кубка Стэнли Сергея Федорова; я играл за Ковдор, а он — за Апатиты. В Североморске выступали Сергей Лантратов из московского «Динамо» и трехкратный чемпион Белоруссии Александр Чурабаев; за Полярные Зори — Ринат Андержанов, известный по нижегородскому «Торпедо» и ТХК, за Мурманск — нынешний форвард курганского «Зауралья» Александр Величинский.
Сегодня обороты набирает новый — международный — турнир: Баренц-хоккейная лига, или по-другому – Чемпионат Баренц-региона. В этом трансграничном спортивном состязании участвуют клубы из Норвегии, России и Финляндии.
— Вернется ли большой хоккей на мурманскую землю?
— Очень хочу надеяться. Для этого нужен интерес Центра к расширению спортивной географии в регионы. Конечно, потребуется серьезное внимание со стороны местных властей и бизнеса. Кольский лед подарил отечественному спорту Сергея Федорова, Владимира Константинова, Романа Оксюту, Александра Юдина, Романа Ляшенко. Хоккейные традиции на Севере живы, определенная инфраструктура имеется. И, самое важное, есть люди, влюбленные в этот суровый, но прекрасный вид спорта. Такой же суровый и такой же прекрасный, как наш край.
Михаил Юрьев.
Фото из личного архива А. Ускова.