К 60-летию комбината и города

7 августа 1949 года состоялось открытие Оленегорского рудника. Вскрытие железорудного месторождения и подготовка его к эксплуатации осуществлялась на подрядных началах по договору с трестом «Кольстрой» Министерства строи­тельства предприятий металлургической и химической промышленности СССР.

«Всю работу по вскрыше снача­ла производили вручную. В распо­ряжении рабочих был один автокран, трактор С-80 (тракторист Илья Колбин), бортовая маши­на, тачки, лопаты, ломы, 10 ло­шадей. Бортовую машину пере­делали в самосвал: нарастили борта, а в кузове сделали конус. 26 августа 1949 года на стан­цию Оленья прибыл первый эк­скаватор СЭ-3. Монтировали его прямо на станции под руковод­ством инженера Уралмашзавода тов. Диковского и механика это­го же завода тов. Дунаева. В мон­таже участвовали Г. И. Зюзин, В. А. Брювилейт, В. Т. Костусев, Г. И. Синягин, П. Д. Кукушкин, Владимир Зайцев, Сергей Булкин, Алексей Шестаков. В нача­ле марта следующего года, когда была готова линия электропередач, Синягин и Меловиков (они прошли стажировку на Ниве-3) под руковод­ством начальника смены рудника Г. И. Зюзина стали перегонять экс­каватор в забой. 20 марта он был доставлен на южную сопку.

В июне прибыли три самосвала МАЗ-205. Работали на них Г. М. Гаркуша, П. Д. Кукушкин, В. П. Клочихин, Д. П. Алимов, А. В. Жуков.

В марте 1951 года прибавился еще один экскаватор СЭ-3, в июле посту­пили два станка канатно-ударного бурения БУ-2. Первым машинистом станка БУ-2 был В. В. Шашков.

В 1952 году стали прибывать бо­лее усовершенствованные станки ка­натно-ударного бурения БС-1. В те­чение года получили пять станков. Для разбивания негабаритов прибыли пе­редвижные компрессоры. Первыми их машинистами были К. И. Рыбак и восемнадцатилетний Василий Сысоев.

В 1953 году были смонтирова­ны 3-й и 4-й экскаваторы. На се­верной сопке, кроме экскаватора, для вскрышных работ применя­лась гидромеханизация.

На южной сопке руда была вскрыта в июле 1953 года. Первые взрывники - М. С. Хуторянский и М. И. Скляров.

Трудностей было очень много

Вот что вспоминают ветераны: «Не забыть морозные зимы пятидеся­тых годов, когда машинисты стан­ков (и не только бурильщики) жгли в полярной ночи костры, чтобы со­греться. И все же работали. 6-8 про­буренных метров скважин за смену считалось чудом. А порой приходи­лось смену работать впустую. Сколь­ко труда и времени затратишь на установку станка на скважину. «На глазок» подкладываешь под машину тяжелые промерзшие шпалы, что­бы отгоризонтировать ее, закрепляешь вручную домкратами и при­ступаешь к бурению. Только начал бурить - долото полетело. Сколько мытарств примешь, заменяя доло­то. Снова буришь. Буришь, а тут станок в сторону повело: не выдер­жали деревянные подкладки. Прихо­дится скважину исправлять. А это настоящая мука. Надо отогнать машину на безопасное расстояние, заложить в скважину взрывчатку, сделать прострел скважины, и на­чинай бурение сначала».

Нелегко было и молодым специ­алистам: горным мастерам Николаю Ляхно, Александру Гончарову, Альфреду Певзнеру, геологу Анатолию Хрушкому. Они осваи­вали технику и организовывали производство, обучали рабочих горным профессиям и создавали рабочий коллектив.

Какой же была тогда техника? С начала эксплуатации карьера в 1949 году вплоть до 1962 года буровые работы выполнялись только станка­ми канатно-ударного бурения типа БУ-2, БС-1 и БС-1М. Из-за техни­ческого несовершенства конструк­ции станки БС-1 и БС-1М часто вы­ходили из строя, что неизбежно при­водило к срывам выполнения пла­новых объемов бурения, неоправдан­ному увеличению количества станков, численности обслуживающего персонала; низкой была производи­тельность труда.

Сюда следует доба­вить и крайне низкое ка­чество бурового инст­румента. Часто станки простаивали. Не хватало долот, несвоевременно подавали воду к буро­вым станкам. Нередко можно было видеть та­кую картину. У берега озера стоит худенькая лошаденка, запряженная в телегу. Рабочий, зайдя по колено в студеную воду, черпаком наливает воду в бочку.

Нелегко было в то время. Уходили малодушные, не выдерживая трудней­ших условий работы. Оставались те, кому долг и совесть настоящего ра­бочего человека не позволяли уйти. Работали не по пять смен в неделю, как сейчас, а сутками не выходили из карьера. Люди тянулись друг к другу, объединенные общим делом, одной мечтой - увидеть комбинат в числе ведущих горных предприятий страны».